Такой осени я ещё никогда не видела. Обычно это либо тоскливая пора, навевающая воспоминания о прошедшем и несбывшемся, либо время подготовки ухода в спячку, на крайний случай нечто прекрасно-меланхоличное, навевающее мысли о проходящести всего в жизни, что, впрочем, не заставляет почувствовать себя несчастным, скорее застыть в красоте момента, наслаждаясь открывшимся. Я пару дней безвылазно сидела дома, надуваясь собственными обидами, заморочками и прочей «красой». В перерывах, пытаясь отвлечься от этого неблаговидного занятия, разгребала завалы в шкафах, раскладывая вещи так, чтобы их было можно при желании найти, и выкидывала то, что некогда заныкала на случай «вдруг пригодится». читать дальшеВремя от времени я включала компьютер на полчаса-час и читала чужие материалы, сохраненные давным-давно и уже несколько подзабытые. Пока в конечном итоге мне не пришла в голову блестящая идея откопать статью о Нем. Чем я и занялась. И в процессе прочтения мое несколько осточертевшее мне существование хлынуло из меня одной просьбой «Освободи…». Мысль была поймана уже в самом конце, но ещё перед тем, как поставлена точка. Я дважды за последние полтора года просила Его сломать условности осточертевшей жизни и дать глоток свежего воздуха. И каждый раз получала поток перемен, открывавших мне новые возможности существования в данном мире. Но здесь все было несколько серьезнее. Я просила того, что дается посвящением и дальнейшим служением конкретному лицу. Не смотря на то, что мой собственный патрон был совершенно спокоен, меня обуяло сомнение стоило ли идти на подобное соглашение и получать свободу на сей раз заниматься любимым делом в обмен на служение. У меня был ещё один договор с лицом, давшем некогда мне имя. Змей. И задание. Дома, среди раскиданных по полу и кровати бумаг и прочего мусора обдумать все возможности и принять решение было невозможно, поэтому я быстро накинула на себя первое, что попалось под руку, и пошла гулять. Предварительно разговором в коридоре получила отпущение своих дурацких обид и половины заморочек и узнала, что на улице должна быть расчудесная погода. Обещав скоро быть, я вышла на улицу и завернула за угол, намереваясь минут 15 потоптаться по проторенному маршруту, завернуть в магазин, купить молока и вернуться назад. Но дальше случилось нечто совершенно неожиданное. Я вдохнула несколько раз ночной осенний воздух и поняла, что что-то не так. Ещё через пару вдохов-выдохов дошло что именно: такого сладкого, напоенного падающей листвой и ночной прохладой воздуха я не ещё не ощущала. Никогда. Честно говоря, я вообще не очень любила осень, потому что мое время заканчивалось, и начиналась подготовка к длинной холодной зиме, несущей потери и разочарования. Лучшее на что я могла рассчитывать, что кто-нибудь там сверху даст обезболивающее перед тем, как начать выдирать очередное отжившее свое в моем мире существо. Предварительные попытки уснуть были с треском провалены благодаря чей-то неусыпной заботе о моем благополучии. В конечном итоге я смирилась и осталась дожидаться зимы в трезвом уме и полной памяти (или как там говорят). И тут вдруг размеренная моя жизнь была прервана самым неожиданным образом своеобразным подарком осени, которая внезапно расщедрилась на чудо. Я жадно вдыхала этот новый воздух, пахнущий такою смесью запахов, что определить что, где и в каких пропорциях там было, не представлялось возможным. Я задыхалась и старалась дышать глубоко и жадно, будто пытаясь надышаться. Впрочем это желание было вполне объяснимо: едва ли осень будет каждый день расщедриваться такими дарами  Этот воздух где-то глубоко рвал душу на кусочки, пытаясь вывести на выдохе остатки обид, злости, ненависти и прочих столь же «приятных» вещей. Я задыхалась, стремясь отчаянно вобрать в себя это великолепие все без остатка, и любила мир, захлебываясь восторгом происходящего. Через какое-то время мне захотелось уйти с освещенной дороги куда-нибудь поглубже, поближе к деревьям с их опадающей и шуршащей под ногами листвой и чарующим и пьянящим запахами. Непонятным и незаметным образом войдя в образ зверя-охотника, я свернула с асфальтированной дороги и нырнула вглубь двориков, стараясь как можно неслышнее и незаметнее бродить среди деревьев в свое удовольствие. Неизвестно сколько бы я пробродила по этим тихим утоптанным тропам, не встреться мне на дороге забор. Обойти огороженное им здание можно было только по освещенной асфальтированной дороге, на которую пришлось свернуть. В процессе обхода мое внимание привлекло строение за забором. На него как-то по-особому упал свет, вызвав желание подойти и рассмотреть поближе, соприкоснуться, прислонившись щекой к камням. С чего я взяла что там были темные шершавые камни не понимаю до сих пор. Возможно, это было следствием моей безумной сказочной прогулки. Найдя в заборе калитку, я задумчиво толкнула её, не сомневаясь, что там окажется закрыто. Однако дверца приветливо распахнулась вовнутрь, приглашая войти. Помедлив несколько мгновений, я сделала шаг вперед и попала в какое-то особое царство с невероятными законами. Больше всего меня волновала возможность встретить злобного сторожа с ружьем и злющими собаками, которые только и ждали за углом, чтобы накинуться на вошедшего всем скопом и радостно сдать добычу в участок. Я бесшумно дошла до входа в здание, внимательно осмотрела сквозь стеклянные двери выставленные непонятные бумажки (было слишком далеко, чтобы хорошо их рассмотреть), дважды прочла вывеску на русском и английском и ни фига не поняла чтобы сие значило. Вдоволь налюбовавшись на экран телевизора, показывавшего канал НТВ, развернулась и пошла в обход строения, пока не дошла до неосвещенного, несколько заросшего деревьями участка. Надо сказать, что я являю собой пример жутчайшей трусихи, которая боится всего на свете начиная ворами, грабителями и насильниками и заканчивая привидениями, зомби и прочими потусторонними силами. В неосвещенном участке чудились все мои страхи вместе взятые, исключая разве что змей, огромных пауков и тому подобных гадов, которым там было просто неоткуда взяться. Повернув назад и дойдя почти до входа, я вдруг вспомнила, что пошла в обход здания по часовой стрелке. И что должно быть это не просто здание непонятного назначения, а нечто совсем другое, вроде своеобразного посвящения. Только не надо меня спрашивать с чего я это взяла. Понятия не имею. Наверно ветром надуло и воздухом донесло. Говорю же, вечер был совершенно необычный. После этих мыслей я развернулась и отважно пошагала дальше. Только отчаянные трусихи могут полностью понять чего мне стоило это путешествие, когда я, стараясь не особо шуметь хрустевшими под ногами листьями, шла возле зарослей кустов и деревьев, заглядывая в щелочки жалюзи, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь в светящихся окнах, и прислушиваясь к каждому звуку. В конце путешествия по затемненному участку мне навстречу выбежала собака. Но она была одна, без сторожа или ружья и явно испугалась. Проводив собаку недоуменным взглядом, я пошла дальше. Описать ощущения, когда я дошла-таки до уже известного мне входа в здание, не представляется возможным. Это была дикая смесь жгучего восторга, воодушевления и чего-то еще, чему очень трудно подобрать название. Я не шла, нет, летела по улице до магазина, и мне казалось, что Он улыбается, будто я сделала что-то великое. Будто преодолев свой страх и обойдя это неизвестное строение по часовой стрелке вокруг, я открыла дверь на новую ступень возможностей. На радостях прихватив неизвестно чем приглянувшуюся и зачем понадобившуюся упаковку шпажек для шашлыка, я поспешила домой.